для желающих ознакомиться с моей последней книШкой)

[)Влюбленная в ветер(]

Сегодня, как обычно восседая в уютно мрачной комнате, и потягивая душистый травяной чаек собственного сбора я решила выкладывать постепенно свои черновые записи, с кучей смехотворных опечаток и помарок, ошибок и недописок прямо сюды. Да покарает вас собственное любопытство почитать мои творения ибо это мрррракк... и всетки сами напросились. в конце концов вы в любое время можете ВЗЯТЬ и ПЕРЕСТАТЬ ЧИТАТЬ, так что ... я тут нЫпрЫчОм ))) а вы можте заходить в этот день дневнЯчка, и тута будет пополняться ...



(афтар за эмоции читателя ответственности не несет)







Жанр : Фэнтезийный роман



Дата настоящего издания - зима

2005





Посвящается тому, кто неслишком заметен в толпе, или напротив- его внешний и внутренний мир невозможно не приметить в толпе . Возможно, он, кто неразговорчив и скрытен, или кажется странным и сумасшедшим, станет героем, а пока он лишь вынашивает свои мечты в гордом одиночестве, мечты, что скоро станут реальностью . Если он одинок– это не значит, что он не станет заметным, хотя бы для самого себя.

…Он просто ни такой, как все, он особенный…а я знаю, что значит- быть непонятой.

Ему - моя книга, непонятому и отверженному, полагающемуся лишь на одного себя и свои тайные или явные цели, а так же всем тем , кто превыше толпы, всем тем, у кого всегда и на все есть свое собственное мнение.





Легко ли жить у пристани, с которой каждое утро отправляются в приключенческие и заманчивые путешествия великие герои и странники, легко ли быть в тени легендарных подвигов и открытий?...

Способен ли тот, кто родился в рыбацкой лачуге, изменить свою жизнь и поменять тихое неприметное существование на опасное непростое путешествие в страну далекую и не гостеприимную, на остров вечной зимы?

Одно слово может решить все – жизнь, смерть, мечты и горести, может оно стереть черту между реальностью и зыбкой мечтой, может сделать рыбака героем и забросить в самый центр событий того, кого раньше-то ни кто и не замечал...

Смириться с реальностью, или попробовать изменить ее, сказав всего одно решительное слово, а этим самым поспорить с судьбой и проверить там ли, где ты родился твое

истинное место...



фу мля, бурдень какуб то понаписала .... лана, дальше будет терписей надеюсь)





В ТЕНИ ЛЕГЕНДАРНЫХ СОБЫТИЙ.





Рик дождался, пока стемнеет, и вышел из дома. Бесшумно затворив дверь, он мысленно насмешливо попрощался со спящим отцом и поправил на плече наспех собранную сумку.

Летняя ночь пьянила свежей прохладой, а мерцание звезд очаровывало самоуверенного мальчика. Побег удался, как нельзя лучше, и даже проще, чем он себе не единожды представлял. За свои 16 лет Рик пытался объяснить отцу, что настоящая его жизнь не для него, и что он создан для странствий и подвигов, а теперь окончательно решил: пора это доказать.

Беглец уверенно и твердо шагал вниз по улице, направляясь к краю города. Там, у старого причала стоят корабли и ладьи, уносящие путников куда-то за море, куда-то туда, где, как ему казалось, его ждут приключения и сюрпризы. Но разве с отцом поспоришь?!

«Фамильная ростовщическая лавка- вот твое место в жизни!»-твердил ему отец с рождения, а Рик убеждал, что создан для геройских подвигов. Отец очень злился, когда мальчик говорил ему о своих мыслях, но с упрямством сына поделать ни чего не мог.

Узкая ночная улица привела Рика на берег Зимнего моря. Беспокойное стрекотание сверчков, сменилось мерным шепотом волн, и сердце мальчика затрепетало от великолепия этой ночи. Было тихо и спокойно. Ласковый ветер приносил теплые потоки откуда-то из далека, и порой, Рику казалось, что они даже пахнут далекими землями-чем то не известным, но манящим. Лунная дорожка пролегла до берега от самого горизонта. Небо, темное и чистое, покачивалось в звездном гамаке.

У причала стояли деревянные лачуги- в них ютились рыбаки и ночевали владельцы торговых и пассажирских судов. С деревянного причала прямо к воде спускались лестницы и площадки, Рик спустился по одной из них, и влез в покачивающуюся в темной воде лодку. Отвязав судно от скользкой сваи, мальчик оттолкнулся от причала, но не успел он завершить похищение, отвязанная веревка вдруг натянулась. Рик поднял глаза, и понял, что ее держат. Мальчик разочарованно вздохнул.

- Прости, что помешал, друг, но боюсь у тебя ни чего не получиться!- улыбаясь, заметил пожилой мужчина, лукаво уставившись на вора.

- Это почему?!- недовольно кинул тот.

- Потому, что без весел, тебе в лодке делать не чего.- Уточнил незнакомец.

Помедлив немного, Рик умоляюще произнес :

- Прошу вас, сэр, отпустите меня! Я должен уплыть сегодня, сейчас, я должен…

-Вот как, значит, должен?..

Насмешка незнакомца Рику не понравилась.

-А почему ты не можешь остаться?- Мужчина не выпускал из рук веревку.

- Потому…что мне здесь не место, я знаю, что способен на большее, чем стоять за отцовским прилавком, я могу добиться всего, лишь бы ни кто не мешал!- горделиво и самоуверенно заявил неудачливый похититель.

-Понимаю …

- Прошу вас, сэр, отпустите меня!

- Не могу.

- Почему?!- недовольно воскликнул юноша.

-Хотя бы потому, что эта старая лодка необыкновенная.

-Что за чушь !?-Это гнилой дырявый черпак!

-Есть и еще одна причина, - лукаво предупредил рыбак.

-Ну,- неохотно кинул мальчик.

-Она моя,

Рик растерянно поднял глаза на незнакомца. Его коричневатая роба выглядела просто и скромно, рука, держащая веревку тянулась к нему с предлогом помощи, а глаза хозяина добродушно улыбались.

- Я правда могу заплатить вам, -решил уточнить мальчик, нежилая вылезать из черпака.

- Деньгами того, кого бездумно бросаешь? Нет уж, лучше я утоплюсь в ведре с водой, чем приму эту плату…А пока - идем.- Рыбак поманил непрошенного гостя.

- К…к – к -куда?

- Я бы посоветовал тебе вернуться в уютную кровать, но так, как это бесполезно переночуешь у меня.

- Переночую?..- недоверчиво произнес Рик.

- Ну да, в такую темень ты не проплывешь и десяти метров. Наткнешься на рыбацкие колья и перевернешься.

- Подождите, так значит, лодку вы мне дадите?!

- Это ты еще сам решишь -нужна она тебе или нет, но все утром. Теперь уж поздно для ОПАСНЫХ ПУТЕШЕСТВИЙ,

Рик робко выбрался из лодки и взялся за широкую руку рыбака. Тот по прежнему выглядел добродушно. Привязав лодку к прежнему месту, он повел гостя в свою тесную лачугу прямо на берегу моря.

- Ты хорошо обдумал свое решение?- зажигая большую белую свечу в простом подсвечнике, спросил хозяин.

-Вы говорите прям, как мой отец ! - Заметил Рик

- Я говорю, как многое повидавший и испытавший человек.- Поправил рыбак.

- Простите меня, сэр, но что мог повидать за свою жизнь простой рыбак?!- Почти с усмешкой произнес мальчик.

- Ровно столько, сколько ты мечтаешь. – Спокойно отозвался мужчина.

- Я знаю, что нам с вами не о чем беседовать. Вы, как и все прочие, будете, конечно, меня уверять, что нельзя изменить судьбу!

-Можно. Нельзя забывать о том, что она преподнесла тебе при рождении. Ты должен понять свое предназначение, и занять свое место в жизни.

-Во! – воскликнул Рик недовольно. – Точные слова моего папаши!

-Как тебя зовут, юноша ?

-Рик, сэр.

-Так вот, что я скажу тебе, Рик, как необычность моей лодки не видна с первого взгляда, так же не прост может оказаться человек…Но все же, я предупреждаю тебя, что в ветхой лачуге и дырявой сети можно найти нечто большее, чем в геройских странствиях… В них есть то, что пока так чуждо и далеко тебе, и то, что нашел я …- Рассказчик пощурился на огонек свечи и поднял глаза, полные загадок, на юного гостя, … -спокойствие, и не только за себя.

- И все же, вам не понять меня… Я не могу и не хочу смириться со скучной реальностью и собираюсь найти лучшую жизнь !

- Что значит- лучшую?- лукаво прищурился рыбак.

- Ну…интересную, разнообразную… Сердце зовет куда то в даль, и я не могу объяснить, что оно говорит мне, что бы понять, нужно испытать, сэр,

- Именно поэтому, я и хочу предостеречь тебя, проще услышать, чем пройти этот путь сердца до конца самому…- Рыбак встал и направился к кровати, - я лягу на полу, а ты устраивайся тут.

- Мне вовсе не хочется спать… Каждую ночь я мучаюсь лежа в постели, а теперь, когда море так близко, когда я слышу его зов и чувствую в его волнах чужеземные запахи… нет, мне не уснуть !

- А я ведь видел тебя на берегу не единожды…Ты часто бродишь у воды по вечерам, задумчивый и отверженный. Ты очарован морем, как и я.

-Верно, море манит меня, и я не могу больше ему сопротивляться… не в силах я сдерживать свое сердце… Я могу любоваться на море вечно…оно так восхитительно!- с восторгом произнес мальчик.

- Поверь, я тоже так думал, пока не понял, что главное – это с какого берега ты смотришь на море. Видишь ли, я хочу заранее предостеречь тебя, что войдя один раз в море, можно уже ни когда не вернуться назад.

- И все же, вы говорите загадками, вам что-то ведомо… Что вы хотите донести до меня? Но если вы пытаетесь разубедить в путешествии – дело это пропащее.

- Я просто пытаюсь помочь тебе избрать правильный путь- достаточно ли ты готов и уверен ?

- А вы сэр, вы избрали свой путь? –иронично спросил Рик.

- Да, но не сразу.

- Где же ваш путь, ваше место в жизни?

- Мое место здесь, на Родине, а вот где твое- пока не известно…

- Мне известно!- запротестовал Рик.

- Пока ты не был в других, тебе не сказать точно. – Хладнокровно произнес рыбак.

- Чего вы добиваетесь?!

- Я ? Хм, ни чего.

- Ну да, - бросил недоверчиво мальчик.

- Я просто делаю, что должен.

- А что вы должны? – не унимался Рик, садясь на кровать.

- Должен рассказать тебе одну историю, но не думай, что поучительную или наставительную, возможно, для тебя она будет просто тем, что ты обязан знать. Я говорю это именно тебе, Рик, и неслучайно. Я ждал кого-то вроде тебя, долго ждал, таких как ты старики называют последователями или продолжателями, но…- Рыбак задумчиво вздохнул, - это не столь важно. Важно другое- то, что ты действительно ни такой, как все, но дело не в твоей гордыне и самонадеянности, дело в том, что ты мыслишь по другому, или все по другому мыслят. – Рассказчик что-то неразборчиво хмыкнул себе под нос и улыбнулся.

- Что-то я не совсем вас понимаю, - растерялся мальчик.

- Я сразу узнал в тебе того самого, последователя, еще пару лет назад, когда ты приходит к берегу, не далеко от моей лачуги. Но тобой движет совсем иная сила, нежели мной в твои годы. Я делал необдуманные вещи из-за мечтательности, любопытства глупости, а когда жалел – было уже поздно, ты же стремишься к подобным вещам потому, что пути другого у тебя нет. Ты здесь не в своей тарелке, и бежишь ты из дома не для того, чтобы похвалиться перед другими, тебе не нужно ничего доказывать кому то, это нужно для себя, верно?

- Верно, - с подозрением отозвался Рик.- Но все, же, что вы хотите…

- Скоро поймешь, мальчик, впереди долгая ночь, впрочем, у тебя впереди еще долгая жизнь на осмысление того, что я тебе расскажу. Торопиться тебе не куда. Но помни, что любой ключ – ни есть открытые одного замка, он есть первый шаг на дорогу, на которой встретятся сотни подобных замков. Если ты отворишь первый – считай, ты избрал свой путь, свернуть уже не сможешь никогда, азарт захлестнет тебя до конца дней твоих. Тебе страшно?

- Нет, - нетерпеливо бросил Рик.

- Хорошо, мальчик. Тогда, слушай, да смотри, не перебивай меня вопросами, задашь их после… если они у тебя конечно останутся.

Пожилой рыбак закурил трубку, мечтательно откинувшись на спинку самодельного кресла, и уютно выпуская клубы синеватого дыма, начал рассказ, лишь иногда останавливаясь и интригующе смотря на Рика, с веселым любопытством наблюдая, как меняются на его лице напряженные черты, говорящие о неподдельном интересе.

В эту тихую безветренную ночь, рыбак увлеченно повествовал: ….







Слай проснулся раньше отца, и с первыми лучами солнца он уже был на пристани, увлеченно всматриваясь в морскую даль. Босоногий растрепанный мальчишка никогда не пропускал таких дней, как этот, дней, когда можно полюбоваться на приставший к берегу его родной страны иноземный корабль. Иногда он даже удирал от строгого и вредного отца-рыбака, который каждую минуту свободного от работы времени заставлял тратить «с пользой»,( то есть без отдыха таскать тяжелые сети, смолить лодки и продавать улов на рынке, в центре города, куда мальчик просто ненавидел ходить). Гораздо большее удовольствие ему доставляли часы на берегу моря или плаванье в его необъятных просторах. Больше моря он, пожалуй, любил только увлекательные и невероятные истории и разговоры, краем уха подслушанные от странников и мореплавателей. Несмотря на то, что деревянный причал, около которого стояла лачуга рыбацкого сына, был старым и тесным, с него начинали свой путь многие искатели приключений. Порой, Слай видел на нем целые отряды отважных мечников, во главе с воинственными и властными предводителями. Часто, были и путешественники одиночки, отправляющиеся за море, по их словам, просто «в поисках счастья», «денег» или «славы». На них были удивительные доспехи и одежды, они имели невиданное оружие, а некоторые из них даже возвращались с диковинными сокровищами, или обретали команду таких, как они, скорее сказать- верных друзей. У Слая в его 13 лет друзей не было, все, даже его собственный отец над ним посмеивались и издевались, кто- то даже призирал.

Вдруг, на горизонте показался корабль, огромный и величественный, как гора. Прошло какое-то время, и Слай разглядел впередсмотрящего на высокой мачте, а так же и всю команду, столпившуюся у борта палубы. Судно отбросило якорь за сто локтей до берега и вытянутые шлюпки быстро спустили на воду. Сработанно работающая команда разделилась на три группы, и сев за весла, двинулась к причалу. Слай стоял, как вкопанный, встречая долгожданных гостей. Вот, они уже совсем близко, вот первый матрос набрасывает веревку на кол, вот ему, Слаю, что-то говорят, но, что? - Он так взволнован, что даже не слышит…

- Ей, малой, не проводишь ли нас к какой ни будь таверне?! – обратился к нему самый молодой и улыбчивый молодец из команды, тот самый, что пришвартовывал лодку.

- Да, здесь неподалеку, - пробубнил мальчик в ответ, все еще прибывая в легкой растерянности.

Скоро Слай уже вел команду по с рождения знакомым улицам, не переставая сверлить глазами человека, возглавлявшего шествие, по всей видимости, капитана. Впрочем, мальчика не так интересовал сам влиятельный статный господин в синем камзоле, сколько кинжал у него на поясе, скорее всего ворованный или добытый в одном из опасных походов, но все же - необыкновенно красивый.

Таверна «Южный ветер» располагалась в бараках, среди мелких жилых домов простого люда. Здесь Слай и должен был оставить своих кратковременных спутников, как сильно бы ему не хотелось с ними расставаться. Мальчик огляделся- темная и неприветливая улица была как бы пуста на первый взгляд, но мимо его зоркого глаза не утаились фигуры, шнырявшие в переулках и постоянно выслеживающие новую поживу, будь то человеческая жизнь или звонкая монета.

- Что ж, спасибо тебе, малыш, - усталым, слегка печальным голосом произнес тот, которого Слай считал капитаном, и на его лице всплыло что-то вроде улыбки. Мужчина присел возле мальчика на корточки, так, что его холодные серые глаза оказались ровно на уровне глаз маленького проводника. Капитан положил на ладонь мальчика три больших холодных монеты, и выпрямился вновь. Слай озадаченно рассматривал подарок, не в силах выдавить из себя не одного жалкого слова благодарности, монеты были из чистого золота, такими в его городе давно не пользовались, им на смену пришло олово и серебро. Слай поднял глаза на щедрого иноземца, и тут же в ужасе вздохнул, увидев ужасную картину: к предводителю команды молниеносным рывком подскочил мальчишка и ловко полоснув по ремню своей жертвы, снял кинжал, что так сильно понравился Слаю. Не успела компания чужеземных мореплавателей сориентироваться в сложившейся ситуации, как Слай уже бросился в вдогонку стремительно улепетывающего воришки. Слай хорошо знал извороты и лабиринты улиц и переходов, которым велась погоня, и потому не отставал от преследуемого не на шаг. Наконец, мальчик достиг его. Вор оказался немногим старше его самого, и Слай не придумал ничего лучше, как повалить карманщика на землю и обезвредить его кулаками. Все бы хорошо, если на помощь вору не пришли еще трое, от куда-то взявшихся подростка в каком-то вонючем рванье. Все четверо уличных разбойников вцепились в Слая. Двое держали его за руки, двое нещадно били по лицу и в живот… Мальчик слабо стонал, корчась от боли, но ничего не мог поделать в нечестной битве. Тем ни менее он даже теперь не жалел, что попытался отвоевать чудесный нож с рукоятью, украшенной крупными рубинами, такого бесподобного предмета, был достоин лишь человек, вроде щедрого капитана..

Из носа и изо рта безудержным потоком хлынула густая жидкость, Слай закашлялся, чуть не захлебнувшись собственной кровью.

- Знай свое место, рыбак! – зло посоветовал один из противников. Слай ненавидел эти слова, тем более, что их постоянно повторял ему отец, лишь только мальчик позволял себе зазеваться во время тяжелой работы.

- Да и ты не забывай свое! – вдруг раздалось совсем рядом, но Слай уже слабо улавливал звуки. Лишь потому, что его обидчики бросились бежать, он понял, что человек, прервавший нечестный поединок, явно им проигранный, был скорее его заступником, нежели врагом.

Человек склонился над избитым и осторожно приподнял его с земли.

- Ничего, ничего, такие поединки всегда на пользу! – как-то убедительно произнес спаситель, и подал мальчику платок.- Как ты, ничего, встать можешь?

- Да, спасибо, - отозвался Слай, шмыгнув носом, и не видя случайного прохожего.

- Прекрасно, тогда будь здоров, и держись подальше от этих бандюг. – Предупредил мужчина и оставил его.

Слай ощупал лицо, не узнавая его форму, особенно сильно опухла левая щека под ослепшим теперь на какое-то время глазом. Он неторопливо встал на ноги, оперевшись на стену и собрался уже уходить, как вдруг его внимание привлекла та самая вещица, из-за которой, собственно, он и пострадал. Кинжал, блестящий и сверкающий, как самоцвет. Почему они бросили его? Врятли забыли в суете… Неужели испугались? Что ж , вполне вероятно.

Мальчик, шатаясь, наклонился и поднял его, а потом долго рассматривал, не в силах отвести восторженного взгляда.

Еле добравшись до таверны, Слай ввалился в зал, слабо держась на ногах. Кто-то, кто первым заметил его, нашел такого рода появления достаточно забавным, для того, чтобы издевательски прокомментировать «отменный видок». Не обращая внимания, мальчик упрямо двигался в дальний угол заведения, где даже с разбитым лицом и оплывшими синими фингалами, глазами, смог разглядеть знакомую команду. Он подошел к капитану, сидевшему во главе стола и протянул чудом вырученный кинжал.

- Это ваше. – Сказал он негромко, не ожидая реакции, которую получил. Все матросы в раз притихли, а капитан молча указал Слаю на свободный стул подле себя. Мальчик, не смея возражать, сел, это была невообразимая честь для него.

- Да. Это мой счастливый ножик. - Кивнул Капитан, прищурившись и внимательно изучая Слая. - Мне его подарили за храбрость, проявленную в одном бою. Ты тоже проявил храбрость, ведь так, теперь … он твой.

Слай окаменел от удивления, и не мог поверить, что слышит такое.

- Да сэр, но … - пролепетал он.

- Никогда не говори «но».

- Почему? – позволил себе спросить Слай.

- Потому, что оно сбивает нас с верного курса, отводит от счастья, сталкивает с прямого пути. Чем меньше у тебя на уме «но», тем проще жизнь, понял?- подмигнул мужчина.

- Понял, сэр.

- Вот и славно. Не удивляйся моей щедрости, возможно, я просто люблю отчаянных людей?... А теперь, ступай домой, и смотри- береги мой подарок. А когда сомнения, вроде сегодняшнего «но» овладеют тобой, и ситуация покажется тебе безвыходной, используй его с другой стороны.

Поблагодаря капитана за великолепный подарок, мальчик поспешил домой, перебирая в памяти обрывки утренних приключений. Еще на пороге рыбацкой лачуги, отец набросился на Слая с грубой бранью, строго - на строго наказывая « не лезть в дела иноземцев, дела слишком недоступные и далекие от жизни простого рыбака». А замечательный подарок, вместе с вырученными деньгами, мальчик спрятал в потайном месте, где ему предстояло ждать своего часа, часа который непременно наступит…



Ренольд махом опрокинул третью кружку крепкого эля себе в глотку, и не шатаясь вышел из таверны. Знобкий пасмурный осенний день покидал землю, а статный воин покидал маленький проезжий городишко, последний попавшийся ему на пути, перед тем, как он окажется в селении, с причала которого и отправится в длительный и опасный путь.

Длительный, не беда – его жизнь, жизнь неотступного, настойчивого и независимого искателя приключений почти вся прошла в странствиях и походах. Опасный – что ж, вряд ли могло встретиться, что- то страшнее и хуже того, что он уже повидал за свои двадцать шесть! Он бросал вызов судьбе, как обычно, дерзко и самоуверенно. На этот раз его целью был остров Черной Пираньи, где многие любители «неприколоченного» золота оставили свои жизни. Ренольд был из таких, он всегда брал то, что можно было достать мечом и кулаком. В его возрасте многие мужчины остепенялись и находили постоянную работу, работа же Ренольда заключалась в отважных поединках и путешествиях, требующих немало выдержки и стойкости. Проще говоря - порой его можно было назвать просто наемником. Иногда за ту или иную вещь, отнятую у могущественного колдуна или отвоеванную у пещерного монстра, молодому человеку платил заказчик, а иногда, как теперь, он преследовал лишь свои собственные цели, твердо и без всяких сомнений ступая в густой мрак, на топкую тропу или под своды диких лесов и горных расщелин. Он не боялся, он не медлил, но всегда был рассудителен и хладно спокоен, терять ему было нечего. Он жил вырученными за раздобытые сокровища и редкие, порой удивительные вещицы, деньгами. И всем его имуществом была длинная двуручная клеймора с красными рубинами и из темной стали, заплечный мешок, полный дорожной утвари и невероятного вида и прочности доспехи, неизвестно откуда и где добытые.

Так же, Ренольд был удивительно силен, крепок и… притягателен? – Нет, вернее было бы сказать - непреступен и горд, девушки скорее боялись, чем любили его. Он никогда не пьянел, никогда не терял самообладания, никогда не посовал перед трудностями, и почти никогда не улыбался.

Он шел пешком по дикой лесной дороге всю длинную ночь, смотря прямо перед собой и думая о чем-то необъятном, недостижимом, его всегда мучили какие-то высокие, неземные мысли, и он обдумывал, как объять и достичь их. Иногда, как теперь, он сам себе удивлялся - не смыкая глаз трое суток он не чувствовал слабости, и сам сомневался, что хоть что-то может выбить его из колеи, какой однако ж у него выносливый организм!..

Какая-то невидимая птица глухим криком нарушала тишину, диковинным, таинственным криком; яркие звезды образовывали причудливые фигуры в небесной бесконечности, ущербный месяц полыхал, как подсвеченный самоцвет, но Ренольд внезапно понял, что ничего вокруг не удивляет и не восхищает его. Он попытался найти ответ, почему так, как давно он стал равнодушен ко всем прелестям жизни? Уютное спокойствие, умиротворенная тишина притихшего леса его не радовала, напротив была скучна ему. Чувства радости, полноценного счастья и пламенного азарта, вспыхивали в нем лишь во время битвы или смертельной опасности, только на волоске между жизнью и смертью Ренольд чувствовал восхищение, только тогда, когда рисковал. В такие минуты сердце бешено колотилось в груди, горячо горела грудь и шея, глаза, полные страсти, казалось, метали молнии, он был точен, быстр, силен, как дикий зверь на охоте. Он обожал опасности, обожал играть со смертью и смеяться над ней. Он каждый раз бился так, словно от исхода схватки зависела жизнь этого мира. О, да…

Ни с женщинами, ни с выпивкой он не испытывал ничего подобного!

Яркий рассвет отвлек путешественника от размышлений и заставил посмотреть на восток с высокого холма, на котором он остановился. Утро. Раннее утро, такое же холодное, как и теплое, но все же бодрящее. Отец, этот грязный пропойца, из-за которого юному Ренольду и пришлось пойти по свету в поисках счастья и богатства, часто говорил, что если хотя бы минуту посмотришь на солнце во время ясного восхода, день будет удачным, он говорил это тогда, когда был трезвым, и тогда он напоминал сыну того храброго и непоколебимого воина, каким был в молодости. Но отца было не вернуть в прошлую жизнь, и семья бедствовала. Когда мать Ренольда умерла от какой-то необъяснимой болезни, от которой обычно умирают нищие и крестьяне, юношу больше ничего не держало дома, и он не вернулся из очередного похода. Он не нашел богатство, но нашел достаток, он был сам себе хозяином, а к тому же бросить просто так свое ремесло он не мог- странствия и подвиги стали для него ВСЕМ, он впал в так называемую зависимость от приключений. И закончив одно дело, вся его внутренность требовала еще и еще…

Ренольд осмотрел серое поселение и перевел взгляд к горизонту: море, бесподобное, неописуемое, живое… Убогие лодки и рыбацкие суденышки теснились у деревянного причала. Ветра почти не было, и по спокойной воде небольшая ладья перевезет его на остров. Сердце нетерпеливо дернулось, но молодой человек его успокоил, подчинил своей воли, как делал это с друзьями и врагами, нет… только с врагами, друзей, настоящий друзей у него не было, только один и тот предал. Друзья, семья и девушка всегда связывали по ногам и рукам, были обузой, и не терпели одиночества, нет… всей этой роскоши он не мог себе позволить, в своей неутомимой, сумасшедшей жизни.

Ренольд спустился с холма и направился прямо в город, где перед отплытием следовало еще многое прикупить в дорогу.





Вечером этого дня искатель приключений спустился вниз по улице к самому берегу. Вода слегка волновалось, а солнце уже кидало на воду блики закатных красок. На пристани не было ни души, только рыжий юноша возился на своей аккуратненькой двухвесельной ладье, изящно выгнутой лебедем, кажется, он выгружал из нее мешки и ящики. Что данное суденышко в торговых, или же иных целях выходило в открытые воды, Ренольд не сомневался, но можно ли было считать его пассажирским?

- Привет тебе, добрый мореплаватель. – Обратился воитель к юноше, который, кажется, не ожидал встретить кого ни будь в это время, и от того вздрогнул.

- Привет и тебе, славный витязь, - немного невнятно промямлил тот.

- Мне нужно добраться до одного острова, отсюда не далеко, и отплыть я намериваясь не позже, чем завтра на рассвете.- Оповестил Ренольд.

Рыжий какое-то время растерянно постоял на месте, что-то соображая, но потом спохватился:

- О…нет, господин, вы, наверное, перепутали. Я не вожу пассажиров…- Казалось, он не слабо нервничал.- Корабль. Он приходит сюда через четыре дня,… если вы подождете, и погостите пока в нашем чудном городе…

- Я еду завтра, на рассвете, на этой ладье. С тобой или нет, мне без разницы. – Безоговорочно произнес Ренольд, тем ни менее лицо его оставалось неумолимо спокойным.

- Прошу вас, сударь, я только купил новое судно. Старое погибло во время подобного рискованного плавания… течения, рифы, морская нечисть, пираты…

- Если бы ты заботился о своей посудине, я мог и пожалеть тебя, но сейчас – ты заботишься о свой шкуре, я чую, когда меня бояться или лгут мне, за версту! Сейчас, мой друг, тот самый случай, к тому же ты делаешь и то и то - разом! – повысил голос Ренольд и шагнул на закачавшуюся от его веса ладью. – Я не беру то, что кому-то принадлежит, я беру лишь то, что никто, кроме меня взять не способен. Я не бандит и не вор, и не собираюсь красть у тебя судно, как я понимаю, сделали это в прошлой раз, когда ты согласился взять пассажира. Я не украду твой черпак, и не вышвырну за борт, как с тобой уже поступали, мне просто нужно достичь желанной цели, мало того – ты получишь неплохое вознаграждение за свою доброту.- Заговорчески прошептал молодой человек прямо на ухо дрожащему судовладельцу.

- А хорошо ли вы мне заплатите? – усомнился тот.

- Не обижу.- Отозвался странствующий воитель, смягченный податливым юношей.

- Ладно, тогда утром, здесь же. – Назначал время отплытия рыжий с таким деловым видом, что Ренольд усмехнулся.

Пол шага к его цели было сделано, и теперь оставалось лишь дождаться утра.



Слай, которому к тому времени уже почти исполнилось восемнадцать, вышел на порог рыбацкой лачуги, и зачерпнув из стоящей у двери бочки глубоким ковшом, жадно поглотил воду. Он работал весь день и каждая мышца его натруженного тела невыносимо ныла. Он всегда выходил на свежий воздух, перед тем, как рухнуть в гамак и забыться глубоким сном, а потом, рано утром, когда на улицах еще нет ни души, его вновь ждала тяжкая, почти что непосильная работа; он вместе с отцом уходил в море, чудесное, любимое море, но не дальше знакомого каменного обломка , торчащего из лазурной воды. Это место было для Слая преградой, плотной перегородкой, стеной, клеткой… как угодно, от внешнего неизведанного мира, и эту черту он никогда не пересекал, рыбаки не пересекали… Да что уж там, засмотревшись на далекий горизонт, он тут же получал тяжелую оплеуху папаши. После удачной или скудной ловли, они гребли к берегу, вытаскивали сеть, занимались рыбой… Мозолистые руки истирались в кровь, а когда вновь заживали, Слай уже брался за новый труд. Несмотря на повседневную работу, юноша и его отец все же были бедны. Слай не раз пытался сказать отцу, что нужно бросить старую лачугу и переехать в город, начать новую жизнь, найти иной заработок, но тот, фанатик своего грязного и неблагодарного дела, даже слушать не желал.

Но приходил вечер, вернее, время, когда юноша освобождался можно было назвать ночью. Тогда наступал отдых. Свободного времени было аж до самого утра, только приходилось выбирать на, что именно его потратить – на сон или что- то другое… Слай, почти всегда выбирал второе. Свежий ветер и шепот волны звали его к дикому берегу, в стороне от причала. Долгими часами, рыбацкий сын сидел перед водой, задумчиво и мечтательно всматриваясь в манящую даль. Иногда он купался, наслаждаясь холодным прикосновением моря. Порой, Слай сидел на бревне у пристани, там по ночам собирались его ровесники из бедного квартала, и пока те о чем-то возбужденно спорили и беседовали, клевал носом. В этой компании он научился драться, научился дружить и любить. Хотя… он и не был уверен, что это и есть любовь и дружба…

Пустота, однообразие, скука, усталость… постоянно преследовали юношу, но он изо всех сил старался не стать безразличным, боясь того, что в его серых лучистых глазах тоже появится равнодушие ко всему во круг, как у рабочих и рыбаков, которых он каждый день видел у пристани. Эти люди, как лошади горбатились с утра до вечера, не собираясь, что-либо менять. Они ведь даже ночь тратили попусту, пропадая пропадом в «Южном ветре». Впрочем, чем еще себя мог занять мужчина в рыбацком селении.

И вот теперь, Слай снова услышал голоса веселой компании, по обыкновению собравшейся на бревне, на этот раз среди них не было смешливых девиц, да и вообще тут были далеко не все, только четверо; что-то увлеченно рассказывал первый, с ним упрямо не соглашался второй, тупо внимал третий, а четвертый настороженно озирался по сторонам. Необычный разговор заинтересовал Слая, и он мягко ступая по предательским скрипучим доскам, приблизился к самому углу хижины, вслушиваясь в каждое слово.

- После того, что случилось, Рыжик не за что не связался бы с иноземцем, ты же его знаешь, Воркел! – запротестовал второй.

- Ты дурак, Ос! За звенящий кошелек он сам потопит свою посудину! Я слыхал, ему сказочно заплатят в один конец плавания!

- Ты видел этого парня, ну, который так рвется за море? – Полюбопытствовал, тот которого назвали Осом.

- Нет, но собираюсь посмотреть. – Усмехнулся Воркел.

- Что ты имеешь в виду?

- Как хорошие товарищи, мы обязаны уберечь Рыжика от неприятностей… - Хитро улыбнулся рассказчик.

- Уберечь?!

- Оскар, соображай же, - парень зло выругался, - ты поможешь, или будешь забрасывать идиотскими вопросами, уж лучше тупо молчи, как Тидвэл!

Третий парень наградил главаря сонным, непонимающим взглядом.

- Мы собираемся навредить Рыжику? – Хохотнул Оскар.

- Мы преследуем СВОИ цели! Сегодня я говорил с рыжим, человек, которого он подцепил не похож на нищего, наш дружок перевозил не мало пассажиров, должен уж разбираться!

- Короче, ты решил замочить этого странствующего рыцаря, и… - Снова вмешался Оскар.

- Ненавижу, ну, как с тобой можно общаться, болван?! – казалось, Воркел начал выходить из себя. – Все проще… ладья Рыжика отплывет утром, должна отплыть… - он ухмыльнулся собственным мыслям.- Один мой человек уже намекнул нашему богатенькому клиенту, что на причале есть и другие перевозчики, так, на всякий случай… И кто-то ДРУГОЙ может в любое время заменить Рыжика!

- У тебя нет ладьи, чтобы перевозить пассажиров, - подал голос Блэд, четвертый, являясь первым приятелем говорившего.

- Подойдет любая лодка на пристани!- Возбужденно заявил Воркел, обрадованный, что распинается не зря, и хоть кто-то из его приближенных соображает и делает правильные выводы.

- Ты метишь сразу на два преступления, Ворк. – Спокойно напомнил невозмутимый молодой человек.

- Угнать лодку – это ОДНО! – поправил Воркел.

- А испортить частную новенькую ладью – ДРУГОЕ. Иначе, как ты хотел заменить Рыжего возничего?

- Ну хорошо, ДВА. Но все идеально складывается. Я доставляю рыцаря до места, и мы получаем награду!

- Ты получаешь, - раскусил Блэд.- Ни с грязными деньгами, ни с ворованной лодкой, ты сюда не вернешься, а мы между тем будем прикрывать тебя на берегу, очень удобно.- Странно улыбнулся парень, и Воркела это насторожило, он явно занервничал:

- Катись к черту, если боишься быть в деле! Я называл тебя лучшим другом, а ты предаешь меня!

- Вернее твои планы, Ворк. Прости, но за время, так называемой, дружбы, я слишком хорошо узнал тебя, чтобы быть причастным к подобным делам! – он сделал ударение на последнем слове.

- Конечно, ты предпочитаешь быть на стороне этого слизняка, Рыжика- Тома?! Ты спятил?! Ты боишься риска, давно ли?!

- С тех самых пор, как ты решил рисковать нашими шкурами!- Блэд вскочил с места, приблизившись к приятелю почти вплотную.

- Я доставлю этого странника, понял?! Я!!!

- Пожалуйста, но не ввязывай в это нас!- Блэд схватил Воркела за грудки.

- Отвали от меня, умник! Видать твоя шлюха-мать приносит неплохие деньги, коль ты отказываешься от легкой наживы!

- А ну, повтори!!! – Возопил молодой человек и так толкнул приятеля, что Воркел отлетел в сторону, с шумом угодив в кучу спутанных сетей. – Я могу убить тебя на этом самом месте, лживый ублюдок! Я давно заметил, как ты хочешь надуть всех нас, бросить в дерьме и зажить, как вельможа на наши деньги! Не выйдет! Каждый зарабатывает свои деньги, как может, а ты, ты бесчестно уводишь их у более достойных личностей!

- Кто достойный, Том?! Ха, может ты теперь с ним заодно, как ты его трогательно защищаешь!- Воркел ловко вскочил и налетел на обидчика с кулаками.- Общаясь со слизняками, сам не превратись в слизня! – Он съездил бывшему другу по лицу. Тот вскипел и пнул соперника в живот. Завязалась драка, опасная и бесчестная, как и все уличные драки. Оскар и Тидвэл вскочили с места, бестолково топчась во круг да около, и не решаясь вмешиваться в схватку двух первых бандитов в их криминальном городке.

По всем параметрам, крупный и сильный Блэд должен был победить, но уступал Воркелу в ловкости, коварстве, и главное- в непредсказуемости.

В ночи блеснуло острое лезвие ножа. Блэд скорчился и зажал кровавую рану на животе руками. Боль не позволила больше распрямиться, красные пятна запрыгали в выпученных от неожиданности глазах.

Схватив осевшего на колени приятеля за волосы, Воркел самодовольно выпрямился, заглянув побежденному в глаза.

- Подлая сволочь, - с трудом выговорил раненный.

- Ты действительно был мне другом, Блэд, но так не могло дальше продолжаться, таким, как я не нужны друзья, прости, они только мешают, с ними постоянно приходится делится, во все посвящать, много мороки… - немногозначно бросил убийца, и разжал пальцы. Блэд молча повалился на доски лицом вниз.

Это было не первое убийство молодого беззаботного преступника. Вчера, например, он тоже совершил убийство, во время кражи. Теперь, ему была одна дорога- куда угодно, но прочь из города. И без свидетелей. Двое олухов, разбежавшихся уже по домам, будут молчать, побояться, а думающего, опасного Блэда больше не было причин остерегаться, только если его призрака. Но в призраков Воркел не верил. Он буднично обтер лезвие ножа о одежду мертвого и направился к краю причала.

Слай наблюдал, озадаченный и взволнованный неожиданным действием. Он проследил, за тем, как Воркел сбегал за топором, подобрался к ладье Томаса и как яростно он рубил ее днище, рубил, не боясь создаваемого шума. Скоро новое суденышко дало течь.



Отцу нездоровилось, и Слаю пришлось начать работу без него. Догадываясь, что в этот день дотошный родитель не покинет хижины, юноша тайком захватил с собой драгоценных кинжал, столь долго хранимый им под половицей, сегодня он собирался отплыть дальше, чем обычно и понырять на глубине за жемчужинами.

Утро отличилось ясностью и погожестью, парню даже пришлось снять потертый жилет, насколько припекало яркое солнце. Шумели волны, ветер играл с чайками, все было как обычно. Лишь легкая грусть все- таки закралась в юношеское сердце, грусть о несбыточной мечте. Ему не хотелось снова, как тысячи мучительных раз, видеть отплытие иноземца и его возничего в далекое удивительное путешествие, ему не хотелось наблюдать их торжествующие лица, направленные за горизонт. И все же… Слай замешкался, привычка провожать взглядом отважных и бесстрашных странников была для него чем- то, вроде священного ритуала, было не легко отвергнуть любимою традицию. Странно, но он вдруг вспомнил, как в детстве злые растрепанные мальчишки избили его только за то, что он рассказал им о своем страстном желании совершить подвиг, самому стать героем, отправиться на поиски приключений, попасть в легенду… Но место рыбака было в тени легендарных событий. Как все твердили, он был рожден, чтобы лишь наблюдать за великими делами рыцарей удачи со стороны.

Руки со странной яростью вцепились в перетертый швартовой канат, грубые, рабочие руки, незнающие отдыха. Старая лодка заскрипела, соприкоснувшись с причалом. С ненавистью сжав зубы, Слай откинул веревку и подобрал весло. Он ненавидел неотесанных злых жителей своей Родины, но он не ненавидел ее саму. Сегодня он хоть на минуту вдохнет свою ограниченную свободу полной грудью. Ему не терпелось взглянуть на лица таких же, как он, рыбаков, когда пресечет обычаи, когда безрассудно и твердо оттолкнется веслом, и зайдет дальше торчащего камня, он сделает это впервые, и сделает первым.

- Эй, мальчик. – Неожиданно послышался с пристани властный и грубый голос.

Слай чуть не рухнул за борт. Помедлив у берега, он уставился на статного витязя, окликнувшего его. Незнакомец с мужественными точеными чертами лица с легкостью удерживал на плече громосткую торбу, а на поясе у него Слай скорым взглядом насчитал по меньшей мере пять разнообразных клинков, не считая тех, что были закреплены за сапоги. Перед юным рыбаком стоял бывалый, опытный путешественник и охотник, охотник за приключениями.



- Мне сказали на этой пристани имеется перевозчик, помимо того, мой договор с которым теперь расторгнут,- заговорил воин, один вид которого заставил Слая остолбенеть, - Не ты ли это?!

Сердце чуть не вырвалось из груди рыбака, он шатался, как пьяный, а в горле что-то клокотало вместо слов, Слай на минуту потерял дар речи, а глаза его сделались стеклянными. Он оцепенел в странной растерянности.

Юноша еще раз взглянул на серый город, в котором он прожил всю свою жизнь.

- Ты меня слышишь?! – еще более сурово осведомился незнакомец. – Это ты? Ты доставишь меня на остров Черной пираньи?

Только спустя некоторое время, Слай понял, что сказал да, но тогда было уже слишком поздно, торчащий из воды камень остался позади. Мужчины покидали гавань и вышли в открытое море.





Илатха вырвалась из грубых объятий Харбарта и властно подняла голову, тот уже привык к перепадам ее настроения, но принуждать ее было бы бесполезно, гораздо проще можно подкупить строптивую девчонку звонкой монетой. Иногда она просто сводила его с ума, замашки у нее, словно у королевы, а порой распускалась хуже любой шлюхи. Тем не менее, Харбарт не спешил избавляться от нее, с этой смышленой лицемеркой, с этой гордой дамой и услужливой девкой он не плохо поправил свой капитал. За то только, что жила у него, с тех пор, как приблудилась неведома от куда среди ночи, Илатха приносила немалый доход. Ее работой был обман и притворство, воровство и убийство, зависит от того насколько податливым будет «клиент». Так ее сожитель называл обеспеченных странников, что волей не волей да останавливались в таверне «Желанный берег» и тогда, втеревшись проезжим в доверие, ловкая девушка выуживала кошелек или еще что ценное из их карманов и сумок и несла прямо ему в руки. За это Харбарт покупал ей дешевые безделушки у старьевщика, а мог и раздобыть ей пестрые шмотки, что тоже не доставляло особого труда. Удивительная девка годилась на все, пару раз Харбарт даже откровенно продавал ее, как какую ни будь кобылу, и она без затруднений снова возвращалась к его порогу сама. Она одинаково хорошо ориентировалась в дороге, в постели или в курятнике, когда нужно было присмотреть за хозяйством. Как бы там не было, Харбарт решительно не знал ничего о ее прошлой жизни, и лишь глубокие шрамы и ссадины на ее изворотливом теле говорили, что она была не так уж сладка.

Мужчина смерил ее взглядом, сейчас, в вечерних сумерках она казалась особенно прекрасной и непреступной. Желтые волосы, подстриженные в форме каре, слегка изгибались у подбородка, обвивая острые скулы. Не смотря на наготу, она невозмутимо прошлась по комнате и подойдя к заваленному всяким барахлом столу, поднесла к губам кружку недопитого вчера Харбартом пива. У девицы решительно не было комплексов. Она пила неторопливо, словно тянула время, а потом наконец произнесла, твердо, но не громко, стоя к лежавшему в кровати сожителю бледной спиной:

- Сегодня я ухожу от тебя. – Сказала она. Харбарт даже не удивился, как она это сказала, та всегда не предупреждала и не спрашивала, она ставила перед фактом.





Слаю казалось, что волны сегодня более резвые, да и чайки как будто кричат громче. А где-то высоко над горизонтом всплывало солнце. На его лице сияла улыбка, только какая-то нелепая и застенчивая, а внутри все просто пылало от странного чувства самодовольствия. Он работал веслами так старательно и усердно, что удивлял своего «клиента» такой отдачей, самому же ему удивляться было некогда, некогда было и довольствоваться собой. Мечтательный взор юноши был устремлен на бескрайние воды, а руки двигались без всякой устали. Ничего подобного он еще не ощущал – он был словно во сне, при чем был в нем на полных правах и этот сон…он не кончался! Слай не смотрел на своего спутника, но не потому, что не мог смотреть на него, а он просто на просто забыл о нем, на сколько был увлечен окружающим миром. Необъятные, необъятные водные просторы казались живым существом, диким и неукротимым, мятежным и непокорным и… непередаваемо прекрасным. Их настиг ветер. И холодные потоки воздуха бросились юноше в лицо. Эту свежую прохладу ветер принес из далеких северных островов, рассказывал Слаю отец, от туда где царит вечная суровая зима. Лодочник с упоением вдохнул пьянящий воздух и все в нем затрепетало от восторга. Ветер никогда не заносил потоков из таких далеких земель в их спокойную гавань. Слаю казалось, он знает море, но теперь оно было совсем другим и вело себя по-другому. Да, в этом новом мире он ничего не знает, и не может ничего, кроме, как восхищаться тем, что видит, слышит, чувствует… Только подобные мысли заставили его наконец обратить внимание на Ренольда. Бывалый воитель и путешественник бесстрастно и невозмутимо точил один из своих кинжалов. И что теперь, подумал Слай, что дальше? Но нет, сейчас ему не хотелось думать о том, как он будет выкручиваться и что предпримет потом, когда всплывет правда.





Харбарт изобразил иронию на морщинистом лице, и неторопливо встал, обвязав вокруг мышечных бедер одеяло. Двух его шагов хватило, чтобы преодолеть комнату и оказаться около девушки. Он развернул ее к себе, удерживая за мраморные плечи:

- В каком смысле?!

- Не все мои поступки и решения имеют такой уж глубокий смысл, - бросила Илатха, поставив кружку на край стола.

- И чем же ты намереваешься заняться?!- сипло хохотнул мужчина с выставочной усмешкой.

- Тем же, чем всегда, но только за себя, а не за тебя. – Не одна черточка ее лица не дрогнула при сказанном. Она и не боялась и не уважала человека у которого жила, с которым спала и на которого работала. Она не знала, как к нему относиться. Он ее просто устраивал, этого было довольно. Неотесанный, грубый, расчетливый и жадный, но у него было еще одно качество, ценимое Илатхой больше всего – он был непрошибаемо глуп.

Харбарт так встряхнул ее за плечи, что девушка лязгнула зубами.

- Я не твоя жена и не твоя пленница, я по собственной воле пришла к тебе, по собственной и уйду.

- Неужели?! Я научил тебя ремеслу, а ты предашь меня так просто?!

- Кажется, о верности у нас договора не было, мы вообще не о чем не договаривались.- Илатха вонзила ногти в руки мужчины, и тот слегка ослабил хватку, но не отпустил.

- Должна же быть причина… - негодовал он.

- Она есть. – просто пожала плечами девица. – Мне просто надоело здесь, надоел ты…

- Мои подарки тоже тебе надоели?!

- Побрякушки, что ты покупал на копейки из зарабатываемых мной денег, у тебя в сундуке, все до последней сережки. – Только услышав это, Харбарт заметил, что вопреки обыкновению на Илатхе не надето не одного кольца или ожерелья, а ведь она не снимала любимые украшения даже в постели, странная право привычка.

- Где ты станешь жить?!- не унимался Харбарт.

- Накоплю денег и вернусь на родину к мужу.

Харбарт почему то не спросил о ее муже, хотя слышал о нем впервые, он спросил другое:

- На что же ты их накопишь?

- На убийство своего мужа. – Ядовито произнесла девушка, и по голой спине мужчины пробежали колкие мурашки. Он замер и задумался, глаза его застыли в одной точке, кажется, на обольстительной, словно нарисованной, родинке на груди своей сожительницы. Очнулся он от боли, Илатха вонзила свои острые коготки еще глубже в кожу.

- Мне пора. – Сказала она и обеззвучила Харбарта окончательно.

Он бестолково стоял, пока она одевала длинную шерстяную юбку, бежевую кофту, жилет, куртку и накидывала сапожки. Последним ее жестом было движение руки, которой она ловко выудила из-под кровати собранный накануне заплечный мешок. Она не помедлила, не заколебалась, не повернулась к нему, даже не произнесла не единого слова в знак прощания. А затем, затем она просто распахнула дверь и вышла из дома.

Харбарт почувствовал себя идиотом. Независимость и своенравие особы, что только что его покинула были главными качествами ее характера. Он очнулся от оцепенения, выругался и сразу же подошел к сундуку. Выдохнул. Открыл крышку. Сундук был пуст.











ПРОДОЛЖЕНИЕ КНИШКИ ВЫКЛАДЫВАЮ В ПОСТ ЗА 7 МАРТА 2007 ГОДА. тут не влезает)))

Comments

[Гость]

МолодЭц, что выложила)))) Начало интригует

[)Влюбленная в ветер(]

Эх... просили ВСЕ, а ничитает НИХТО